Дай нам шанс - Страница 10

И думал о Лейле. Вспоминал, как они сидели и разговаривали. Как легко им было откровенничать друг с другом.

Как, выпив пару коктейлей и отпраздновав, таким образом, свою принадлежность к паршивым овцам, они поняли, что подходят друг другу. Что их мысли и чувства почти одинаковы…

Джеймс посмотрел на Зейна.

– По крайней мере, я не отношусь к женщинам как к собственности.

– Возможно, и нет, Чатсфилд. Однако это не умаляет того факта, что ты недостойно обошелся с тем, что принадлежит мне. Все члены королевской семьи находятся под моей защитой. Тебе повезло, что мы не на моей родине. Там я гораздо более жестко наказал бы того, кто нанес нам такое оскорбление.

Оскорбление?

В той ночи не было ничего оскорбительного. Сколько недель она не выходит у него из головы! Это можно было бы назвать оскорблением, если бы желание не было взаимным. Однако Лейла очень активно участвовала в предполагаемом оскорблении ее страны. Правда, это Джеймс решил не говорить.

Он стряхнул руку Зейна и заявил, что тот чертовски напоминает ему одного одиозного библейского персонажа. А когда Зейн запретил ему даже вспоминать о том, что случилось, не говоря уж о том, чтобы слить информацию в прессу, Джеймс рассмеялся ему в лицо.

– Мне публичность тоже не нужна, – отрезал он. – Здесь, в Нью-Йорке, власть принадлежит Чатсфилдам.

Однако перспектива во второй раз быть избитым на дальней аллее парка, за своим же отелем, ему не улыбалась.

Выбравшись на улицу, Джеймс перевел дыхание.

Он хотел проверить, на месте ли кошелек и ключи, но его пальцы нащупали в кармане тюбик бальзама для губ, и мысли Джеймса немедленно вернулись к Лейле.

Принцесса!

Несмотря на внешне невозмутимую реакцию на угрозы Зейна, Джеймс начал осознавать масштабы своего «преступления».

Он вернулся домой, в свой роскошный пентхаус с видом на Центральный парк, и обозрел себя в зеркале.

Отпечатки пальцев на шее, синяк под глазом и шишка на затылке. Это означало, что визита к врачу не избежать.

Налив себе виски, Джеймс лег на диван, обдумывая свой следующий шаг.

Он посмотрел на телефон – проверить, не звонила ли Лейла.

Кто угодно, только не она.

Единственная женщина, которая ему так и не перезвонила.

Джеймс думал, что Лейла – журналистка и что все это подстроила Изабелл. А она оказалась принцессой из какой-то арабской страны, название которой он даже не мог выговорить. Оставалось надеяться, что с ней все в порядке и что он оказался единственным, на кого излил свой гнев наследный принц Зейн аль-Ахмар Шурхаади.

Зачем Лейла все рассказала брату? Хорошо, хоть не забеременела. Иначе ему наверняка об этом сообщили бы – перед тем, как он сделает свой последний вздох.

Джеймс лежал, сосредоточенно размышляя, зачем Лейле понадобилось поведать Зейну о том, что произошло между ними. Может быть, она хотела избежать нежеланного брака? Королевская семья, несомненно, должна выдать замуж девственную дочь.

Джеймс ощутил злость.

Пять букетов цветов!

Он представил, как она смеялась над ним, получая эти букеты.

Простофиля!

Но теперь он не собирается терять время, оглядываясь через плечо в ожидая следующего наказания, которое припас для него Зейн.

Он и так достаточно его потерял, ожидая звонка от этой принцессы.

Джеймс открыл ящик комода, прикидывая, со сколькими женщинами он мог бы переспать, начиная с той ночи. Ему не нравилось собственное настроение. Не нравилось, что его мысли постоянно заняты Лейлой.

Он достал рубашку – ту, которая была на нем в ночь их свидания и которая все еще хранила экзотический аромат ее духов. Наклонив голову, он вдохнул.

Черт! Он по-прежнему хочет ее.

Но все проходит. Время возьмет свое. Однако вместо того, чтобы вернуться на диван, к своим мыслям, Джеймс бросил рубашку в ящик и принялся укладывать чемодан.

До конца лыжного сезона осталось еще несколько недель.

Глава 5

Утро ознаменовалось похмельем.

Сидя на затененной террасе горного отеля, Джеймс сделал глоток крепкого сладкого кофе, глядя на начинающие розоветь вершины.

Он думал о своем бегстве.

Прошлый вечер был особенно тяжелым. Какой-то идиот устроил флешмоб, чтобы эффектно предложить своей избраннице руку и сердце. «Бедная невеста», – подумал Джеймс. У нее был такой вид, словно ей хотелось сбежать. Куда угодно и как можно дальше.

Без свидетелей она, конечно, отказала бы.

Он наблюдал, как парень опустился перед ней на одно колено и спросил, смогут ли они вернуться сюда на следующий год, чтобы провести здесь медовый месяц. «Как же, жди», – усмехнулся про себя Джеймс.

– Ах, как романтично! – вздохнула сидящая рядом с ним длинноногая блондинка.

Он предложил блондинке бокал шампанского.

А потом еще один…

Вчера он действовал как автомат, а сегодня потягивал кофе в надежде победить тупую головную боль.

Джеймс даже не стал разворачивать американскую газету, лежащую на его столике, хотя всегда читал ее по утрам.

Только не сегодня!

Ему не хотелось увидеть фотографию, на которой он покидает бар с очередной гламурной девицей.

Как же ее звали?

Во всяком случае, не Лейла. Он заработал пощечину, когда это имя случайно сорвалось с его губ.

Боже!

Он мечтал забыть Лейлу.

И каждую ночь вспоминал тот вечер.

Не только секс, хотя секса там хватало. Джеймс до сих пор помнил момент, когда она вошла в бар.

Одной его бывшей подружке, которая поведала прессе о некоторых моментах его личной жизни, понадобились месяцы, чтобы добыть эти сведения. А Лейле он с готовностью выложил всю свою историю в первый же вечер.