Дай нам шанс - Страница 6

– Вы не похожи на других, – заметила она.

– Бинго!

– Бинго? – переспросила Лейла.

Хотя английский язык она знала достаточно хорошо, это слово было ей незнакомо.

– Это означает, что я чувствую то же самое, глядя на вас, – сказал Джеймс и тут же прикусил язык.

Он никогда не вступал в длительные отношения, но при этом говорил Лейле то, что не говорил ни одной женщине. Давать ложные обещания ему не хотелось.

Завтра он уедет.

– Здесь и сейчас, – уточнил он.

– Здесь и сейчас?

– Мне плохо удаются серьезные отношения, поэтому я предпочитаю в них не вступать.

– Предпочитаю? – снова переспросила Лейла.

Это слово она тоже не знала, однако Джеймс решил, что она просит объяснить его позицию.

– У меня когда-то были серьезные отношения… но моя подруга решила на этом заработать и продала средствам массовой информации нашу историю, со всеми интимными деталями, с содержанием наших разговоров наедине… А у вас? – спросил он. – У вас были когда-нибудь серьезные отношения?

– Никогда.

Это была правда, но Джеймсу даже в голову не могло прийти, что Лейла говорит абсолютно искренне.

Им принесли еще по коктейлю. Но вовсе не от них у Лейлы кружилась голова, и ей стало очень весело. Коктейли здесь ни при чем. Все дело было в мужчине, который задавал ей вопросы и, не выпуская ее рук, смеялся глубоким бархатным смехом.

– Не хотите поужинать? – поинтересовался он. Лейла покачала головой. Она испытывала совсем иной голод.

– Мне хотелось бы побольше узнать о вас.

Джеймс и так уже сказал слишком много, но золото ее глаз завораживало. И он начал говорить о том, что является грубияном, плейбоем и повесой, что у него свой путь в жизни и что он обладает даром Мидаса, когда дело касается фондовой биржи. Он рассказал Лейле, как проводит время, развлекаясь на вечеринках и прыгая в море с отвесных скал… и признался, что никто не смог приручить его, и ему плевать, что о нем думают.

– Я старался хорошо себя вести, но махнул на это рукой, когда мне исполнилось восемнадцать, – закончил Джеймс. – Я пытался добиться совершенства, однако, что бы я ни делал, отец никогда не был доволен.

– По крайней мере, на вас обращали внимание, – сказала Лейла. – Меня же просто не замечали.

– Не замечали? Вас? Разве это возможно?

– Возможно. Моя мать… – Она замялась. Если мать не любит дочь, люди могут подумать, что ее не за что любить, и Лейла тщательно скрывала это. Она решила слегка исказить факты. – С тех пор как умерла Жасмин, моя старшая сестра, мама не могла на меня смотреть. Я устала ждать и теперь делаю то, что хочу. Живу как хочу.

– Ну, и как ваши родители к этому отнеслись? Они одобрили ваше решение?

– Разумеется, нет. И никогда не одобрят.

Джеймс поднял бокал.

– Ну, тогда выпьем за двух паршивых овец.

Они дружно выпили, салютуя всем своим промахам, допущенным, по мнению родителей. Колени их соприкоснулись, глаза встретились. О, это был самый лучший вечер в ее жизни!

– Так какова ваша цель? – спросила Лейла. Ей безумно хотелось узнать еще что-нибудь об этом человеке. – Чего вы хотите достичь, превращая все вокруг себя в золото? Когда вы проводите время на вечеринках… когда весь мир лежит у ваших ног, чего вы добиваетесь? Есть что-то, чего у вас нет? Что-то, что вы желали бы получить?

– Вас, – сказал Джеймс, и его губы приблизились к ее губам.

Лейла слегка откинула голову назад.

– Скажите правду.

– Вам не понять.

– Может быть. Но в любом случае мне хотелось бы услышать.

Джеймс задумался.

– Я хотел бы узнать, – наконец произнес он, – что это такое – достигнуть дна.

Может, тогда он хоть что-нибудь почувствует.

Лейла понимающе кивнула.

– Я уже достигла. – Она не сомневалась, что, как только взойдет солнце, семья отречется от нее. Но пока она была с Джеймсом, это не имело никакого значения. Лейла посмотрела мужчину, который вытащил ее из ада. – Но, похоже, мне удалось найти путь наверх.

Она никогда не целовалась. И сейчас это произошло. Губы Джеймса были мягкими и теплыми. Вначале Лейла просто получала удовольствие, наслаждаясь их вкусом. Она увидела, что он закрыл глаза, и поступила так же.

А потом ее губы начали двигаться, отвечая на поцелуй. Одна его рука коснулась ее щеки, другая обхватила талию. Лейла хотела придвинуться к нему ближе, сесть на колени, хотела, чтобы Джеймс обнял ее.

Ее губы сами собой раздвинулись, желая получить что-то еще, что-то неведомое…

Джеймс прервал поцелуй. Обычно он мгновенно предпринимал атаку, но эта женщина определенно заслуживала чего-то большего, а не только его руки, ласкающей ее бедро.

– Потанцуем? – предложил он.

– Я не хочу танцевать. Я хочу целовать тебя.

– Пойдем… – Джеймс встал и потянул Лейлу за руку. Его тело жаждало более тесного контакта.

– Я никогда не танцевала, – призналась она.

– Мне кажется, ты говорила, что любишь музыку.

– Я люблю играть, – сказала Лейла, когда он обнял ее за талию. – Люблю слушать…

Теперь ей предстояло почувствовать музыку.

Они медленно двигались в такт томной мелодии. Зарывшись лицом в волосы Лейлы, Джеймс поглаживал пальцами ее обнаженные руки, посылая дрожь по всему ее телу.

– От тебя так приятно пахнет, – прошептал он и прижал ее к себе так, чтобы она почувствовала силу его возбуждения.

У Лейлы закружилась голова, между бедрами стало влажно, губы искали его губы.

– Не здесь, – предупредил Джеймс, отказывая ей в поцелуе, и добавил, надеясь, что она не согласится: – Мы можем пойти в какой-нибудь бар, если тебя здесь что-то стесняет…